При ее помощи, считают следователи, громкие преступления можно раскрыть гораздо быстрее, чем сейчас. В юридических тонкостях новой инициативы разбирался корреспондент радио «Вести ФМ» Сергей Гололобов.

Катастрофа «Невского экспресса»: на месте трагедии следователи собирают отпечатки пальцев. Через три месяца в Ингушетии спецслужбы уничтожают группу бандитов. Их дактилоскопия сходится с собранной в Тверской области. Будь единая база отпечатков пальцев, на раскрытие этого преступления ушло бы не три месяца, а три дня, утверждают в следственном комитете. Дело в том, что сейчас в обязательном порядке дактилоскопируют только представителей опасных профессий, военных, милиционеров, спасателей, а также преступников. Брать отпечатки пальцев у всех прочих россиян можно только с их согласия. Хотя некоторые страны уже приступили к созданию национальных баз дактилоскопирования, и ничего страшного не произошло, констатирует руководитель московской коллегии адвокатов «Князев и партнеры» Андрей Князев.

«В США, Великобритании люди сдают отпечатки пальцев, фотографии и так далее. То есть если закон такой будет принят, то всем это, наверное, необходимо будет сделать. Но не знаю, насколько все это целесообразно», — размышляет Князев.

С точки зрения профессиональных криминалистов, безусловно, целесообразно. Подтверждением тому, опять же, международный опыт, говорит заведующий сектором уголовного права и криминологии Института государства и права Российской академии наук Сергей Максимов.

«Например, в Канаде всеобщее дактилоскопирование обеспечивает очень высокий процент раскрываемости и не только преступлений, но и административных правонарушений», — рассказывает Максимов.

Но то, что хорошо Канаде, не факт, что пойдет в России. Все мы видели на рыночных развалах многочисленные базы данных, утекающих из различных ведомств — ГИБДД, ФМС и так далее. Разве можно исключить, что база дактилоскопии тоже непонятным образом окажется в свободной продаже, задается вопросом председатель комитета «Гражданское содействие», член правления общества «Мемориал» Светлана Ганнушкина.

«Это уйдет, как уходят наши телефоны. Почему известен мой телефон экстремистам? Почему им известен адрес, где я проживаю? Вот то, что у нас все эти данные по настоящему не хранятся в изоляции от всякого такого злоупотребления, конечно, заставляет сомневаться, что это хорошая мера», — замечает Ганнушкина.

Опасность утечки базы данных дактилоскопии в принципе существует, но преувеличивать ее не стоит, успокаивает правозащитницу Сергей Максимов.

«Нет никакого смысла гражданину беспокоиться, что его отпечатки пальцев могут быть обнаружены на месте преступления, которое он не совершал. Невозможно электронную копию перенести на место преступления. Возможны лишь манипуляции с самим данными, которые находятся в банке. Но существуют различные системы защиты этих данных», — считает Максимов.

Вопросы все равно остаются. Например, имея под рукой всеобщую базу данных, нечестный следователь может выгородить одного и подставить другого, подменив в деле их отпечатки пальцев. Теоретически — возможно, на практике — вряд ли, продолжает защищать поголовную дактилоскопию Сергей Максимов.

«Здесь есть конкретный конфликт интересов, который не позволяет манипулировать этими данными. Базы данных будут находиться в ведении одних лиц, а расследованием будут заниматься другие лица. Конечно, между конкретными исполнителями возможен сговор, но на практике это очень трудно осуществить», — говорит Максимов.

У противников единой базы данных — своя правда. Андрей Князев, например, приводит еще один весомый аргумент — разрастание и без того не маленьких рядов милиции.

«Кроме каких-то законотворческих вещей, понадобится расширить аппарат. Представляете, у нас 150 миллионов граждан, 30 миллионов легальных и нелегальных мигрантов. Это же сколько придется выделить сотрудников милиции специально для этой работы?», — замечает Князев.

Следственный комитет пока только выдвинул идею и видя ее неоднозначность, предложил провести общественную дискуссию.

Подробнее: http://news.mail.ru/politics/3535013/